Пять британских машин, ставших мировыми иконами

Я работаю с британскими машинами двадцать лет: готовил их к ралли, отслеживал редкие модификации на аукционах, консультировал реставраторов. Каждый экземпляр вносил собственный аккорд в мировой хор автомобильной культуры.

Mini Cooper

Первое знакомство с классическим Mini — будто рукопожатие со старым другом: рулевое кольцо тонкое, педали почти игрушечные, зато шасси отвечает мгновенно. Поперечный двигатель, придуманная Алеком Иссигонисом компоновка «колёса по углам» и мотоциклетная посадка превратили малютку в культ. На автодроме машину веду «по апексу» — внутренней точке дуги, короткая база позволяет менять траекторию на грани ширины полосы. Британское настроение усиливает звук рядной «четвёрки»: он не рычит, а мурлычет, словно кот в библиотеке с томами Вудхауза.

Land Rover Defender

Сажусь в алюминиевую кабину, пахнущую воском и мокрой шерстью. Рама лестничного типа, портальные мосты, понижающий ряд — арсенал, с которым Defender штурмует щебень, тундру, тропический ил. Подрессоренные зеркала дрожат, когда турбодизель крутит маховик, вибрация читается пальцами, будто азбука Морзе. На бездорожье полезен кастор — продольный угол наклона шкворня: у Defender он увеличен, благодаря чему руль сам возвращается в ноль даже на валунах. Я проверял это у подножия Килиманджаро, где точность руления решает судьбу эскорта.

Английская экзотика

Aston Martin DB5 не случайно ассоциируется с кинематографом: кузов «суперлеггеро» (трубчатый каркас, обтянутый алюминием) создаёт ощущение латного доспеха, скрывающего бархатный салон. Рядная шестицилиндровая «школа» Таддео Марези вибрирует на ччастоте 68 Гц, что совпадает со звуком виолончели. На скоростной дороге под Гудвудом песня вихрем входит в салон сквозь крошечные зазоры дверей.

Jaguar E-Type произвёл на меня эффект живой стрелы. Тонкий монокок, длинный капот, задняя подвеска с уравновешивающими «качающимися полуосями». Под капотом — XK-шестёрка с полусферическими камерами сгорания, которую Уильям Хейнес проектировал, чертя мелом на доске аэродинамической трубы. На 240 км/ч передняя часть словно приседает, прижимая шины Dunlop Racing к полотну.

McLaren F1 — инженерная ода минимализму. Карбоновый монокок, центральное водительское сиденье, золотая фольга, отражающая тепловое излучение V12 BMW. При резком открытии дросселей мотор поёт баритоном, а инерция маховика из титано-вольфрамового сплава воспринимается как легкая дрожь серебряной струны. В повороте «Чапел» трассы Сильверстоун 550 л. с. размывают фоновые краски, и время будто переходит в фазу хроноскопа — прибора для пленки тишины.

Каждый из пятёрки — самостоятельный культурный код Великобритании, будь то демократичный «английский бургер» Mini, травянистый Defender или мантия из серого твида, натянутая на шасси DB5. Однако именно сочетание традиции, инженерной дерзости и особого звука, напоминающего хрип медных духовых, вывело эти машины далеко за пределы Альбиона.